Журнал «Строительство», №9, 2007
Слухами, как принято говорить, Москва полнится. Но чаще всего, когда начинаешь проверять их, понимаешь, что слухами они так в итоге и остаются. Зато за ними находишь нечто, что неведомо было до сих пор.
В последнее время в воздухе витала информация, что генеральный директор ОАО «Московский ИМЭТ» Марсель Бикбау зачастил в Китай с целью внедрения там прогрессивного метода получения цемента. Более того, полученный таким образом дешевый продукт, передавали из уст в уста, он намерен поставлять из Поднебесной в Россию. Поэтому ваш корреспондент напрямую задал этот вопрос академику РАЕН, Международной Академии экологии, безопасности человека и природы, Санкт-Петербургской инженерной академии, Нью-Йоркской Академии наук Марселю БИКБАУ.
— В Китае действительно цемент дешев: 40 долларов за тонну, а у нас уже 150. Не за горами отметка в 200 долларов. С внедрением нашего метода он стал бы в Китае еще дешевле. Но ввозить цемент из Поднебесной все же бессмысленно. Транспортные расходы, плюс налоговые проблемы, по сути, уничтожат всю выгоду.
А ездил я в Ханчжоу действительно для того, чтобы новую технологию попытаться у них на заводе реализовать, поскольку в нашей стране, к сожалению, особого интереса к ней не проявляют. Это улучшенный вариант технологии, которая, с моей точки зрения, является самым выдающимся достижением в науке производства портландцемента за все годы. Два века существует его производство, и это, пожалуй, наиболее коренной вклад в мировое развитие технологии цемента.
— А в чем суть этой технологии?
— Замечательная особенность технологии позволяет получать великолепные цементы с высокими качествами при снижении до 30—35 процентов так называемой клинкерной ее части, которая получается за счет значительных затрат при обжиге. Сегодня вы самое большое количество энергии тратите, когда обжигаете сырую смесь на получение цемента. Реальные испытания показали, что можно, оказывается, значительно снизить количество клинкера в цементе. При этом получаются цементы, которые не уступают сегодня применяемым. Представляете, насколько это выгодно? То есть вы обжигаете в печи клинкер, потом добавляете к одной части клинкера еще две части кремнеземистых добавок и получаете великолепный цемент. Из 1 тонны обычного цемента марки 500 при использовании этой технологии можно получить 2—4 тонны вяжущего марки 300—500 или 1 тонну цемента марки 700—800.
Цемент у нас полупродукт. А конечный продукт — бетон. Бетона без кварцевого песка — кремнезема — не существует. Вы в любом случае к одной части цемента, для того чтобы он затвердел, вводите от двух до трех частей песка. Так вот, когда вы песок вводите в условиях строительных производств и предприятий, песок практически выполняет роль инертного компонента, который не дает цементному камню усаживаться и трескаться. В нашем варианте, песок начинает выступать не как инертный наполнитель, а в виде активного компонента, который вместе с цементом дает возможность получить высококачественные бетоны. Механохимический активированный цемент — прекрасный материал для получения высокопрочных бетонов и изделий с повышенной долговечностью.
— Почему же тогда в России на этот метод не обращают внимания, тем более что цена на цемент высока, производственные мощности малы, а цемент так нужен стране?
— Не буду оригинален, если скажу, что двум гениальным фразам — «В России две беды: дураки и дороги» и «умом Россию не понять» — предстоит в нашей стране еще долгая жизнь в веках. По той технологии, о которой идет речь, была выполнена фантастическая работа. Я сам занимался вопросами ее организации, мы вывели ее на уровень правительства СССР — тогда были такие выдающиеся государственные деятели как заместитель Председателя Совета Министров СССР Юрий Петрович Баталин. Кстати, разрешите со страниц вашего журнала поздравить этого замечательного человека с 80-летием со дня рождения и пожелать ему здоровья и долголетия! Мы по его поручению прошли с этим цементом сертификацию в Соединенных Штатах и получили великолепные результаты. Американцы предложили тогда открытый чек за эту технологию. Потому что они сразу поняли, что это — совершенно новый поворот в производстве цемента. Конечно, мы эту технологию не продали: кто бы нам тогда разрешил.
— Марсель Янович, почему же тогда в сегодняшней России остается к ней, мягко говоря, прохладное отношение?
— Потому что, с моей точки зрения, сегодня роль государства в строительстве и в строительной индустрии, по сути, сведена к нулю. У нас нет самого главного, нет структуры при Правительстве, которая бы вела техническую политику. Ее сегодня просто не существует. У нас есть Агентство по строительству и ЖКХ, но это слишком маломощная структура, не располагающая финансами, не располагающая какими-то рычагами воздействия на промышленность, на строителей.
Министерство регионального развития тоже не имеет эффективной организационной структуры и достаточного числа квалифицированных специалистов для проведения технической политики в строительстве и строительной индустрии. И это в то время, когда в США, Японии, Бразилии, Китае, да и во многих других странах, министерства строительства — ключевые ведомства. Во многом благодаря этому, а также веками отработанной системе кредитования строительства жилья, в Америке, кстати, и уровень обеспечения жильем на одного человека в три раза выше, чем в России. В Китае ежегодно стали строить на одного человека в 5 раз больше, чем строят у нас на жителя России. Сегодня институты строительного комплекса России брошены, по сути, на произвол судьбы. Это умирающая созидательная отраслевая наука, от которой уже ничего не остается. Поэтому сейчас все мы расхлебываем следствия неразумной государственной политики.
— У вас существует свой взгляд на пути реализации Национальной программы «Доступное и комфортное жилье — гражданам России»?
— Конечно. На мой взгляд, даже при наличии всех ресурсов и значительных финансовых средств осуществить Национальный проект невозможно без конкретного государственного участия. Без восстановления и развития всего строительного комплекса, без новых технологий, материалов и проектов. А для этого должна быть воссоздана система по всей цепочке: управление (Правительство) — наука — проект — стройиндустрия — строительство массового жилья — распределение жилья. Причем тут должна быть государственная ипотека, поскольку реализация ипотеки в сегодняшнем варианте уже обусловила и вызовет дальнейшее повышение стоимости жилья в стране.
— Марсель Янович, но неужели не существует руководителей предприятий, которые не понимали бы выгоду в применении вашего метода?
— Сегодня руководители предприятий, как правило, это люди, которые являются исполнителями чьей-то хозяйской воли. Для того чтобы сегодня они пошли на модернизацию своего предприятия, стали выпускать такого рода цемент, для этого нужно достаточно много волевых усилий. Это связано прежде всего с рынком, с готовностью к риску, хотя нормативную базу по этому материалу и технологии мы проработали еще при советской власти. Созданная нормативная база — труд почти десятка институтов страны. Мы на протяжении четырех лет финансировали институты для создания всех основ этой технологии. Мало того, уже выпущено почти 1,5 миллиона тонн такого цемента. И сегодня работают в нашей стране несколько технологических линий по производству механоактивированного цемента. Два года назад наш институт пустил в Москве такую линию. Много лет работают заводы в Самаре и Иваново. Но это все капля в море.
К сожалению, сегодня техническая политика производства цемента в стране предельно проста — давайте мы купим цементные заводы за рубежом и будем производить нужный объем цемента. И что мы имеем? Сегодня удельные капиталовложения на тонну цемента — это порядка 150—200 долларов, минимум. А если бы производство пошло по пути нашей технологии, а это, по сути, технология финишной обработки клинкера или цемента, то необходимые капвложения в помол цемента составили бы порядка 30—35 долларов за тонну. С вводом кремнеземистых добавок по новой технологии объем цемента в стране увеличился бы минимум на 10—15 млн тонн в ближайшие годы.
— А кому выгодно игнорировать вашу технологию?
— Как ни парадоксально, но строителям сегодня выгодно, чтобы цемент был дороже. Скажете, абсурд? У нас радикально неразумно поставлена вся система строительной индустрии в стране. Давайте, зададимся вопросом: кому выгодно дешево строить? Отвечу — никому, кроме населения. А его интересы, уверен, из всех слуг народа важны только Президенту России.
— А как же тогда Национальная программа?
— Меня удивляет, когда люди на высоком государственном уровне всерьез рассуждают о том, что эту программу можно решить, строя малоэтажные коттеджи, строя какие-нибудь канадские и прочие заморские дома. И это абсурд. С учетом климатических условий России для массового жилья должны строиться только многоэтажные здания, которые возводятся индустриально и минимум век должны стоять, а не какие-то случайные западные или восточные приобретения. И у нас для этого есть все.
Но мы сегодня строим хуже всех в мире. Мы сегодня тратим цемента на квадратный метр в среднем в два раза больше, чем во всех развитых странах. Металла тоже в два-три раза больше. Сегодня даже в Африке уже не строят так, как строим мы. Почему? Потому что мы сегодня строим по устаревшим патриархальным представлениям. Мы строим дома с несущими стенами. Весь мир давно от этого отказался. Во всем мире давно перешли на технологию каркасных зданий, которая является более эффективной, более надежной, менее энергоемкой и экономически более выгодной. Но об этом не знают только в России. В России продолжают строить по-старому, дома с несущими стенами. Из сборного железобетона, дерева, кирпича, монолитного бетона…
— А чем плох, на ваш взгляд, сборный железобетон?
— Массовое жилье, строящееся из сборного железобетона, прежде всего вне архитектурной мысли и творчества в силу значительного ограничения дизайнерских возможностей. А свободная планировка в условиях традиционных четырех- или шестиметровых шагов между несущими стенами, прямолинейности ограждающих конструкций практически невозможна. Не говоря уже о недостаточной долговечности таких домов, низкой надежности и непроницаемости железобетонных стен для воздуха — основы жизни каждого человека, находящегося в домах из сборного железобетона в условиях кислородного голодания.
Я твердо убежден: для реализации Национального проекта массового строительства современного комфортного жилья остро необходимо сочетание законодательных мер и современного технологического решения. Я говорю о применении новой эффективной архитектурно-строительной системы вместо устаревшей материало- и энергоемкой системы сборного железобетона или еще более дорогого монолитного домостроения.
В развитых странах строят многоэтажные дома без несущих стен на основе каркасных архитектурно-строительных систем. 80% зданий имеют в своей основе каркас, выполненный из металла, монолитного железобетона, что позволяет исключить в конструкции несущие стены, снизить материалоемкость строительства в 1,5—2 раза, соответственно ускорить сроки строительства и снизить себестоимость.
Специалисты считают наиболее эффективными архитектурно-строительные каркасные системы, разработанные во Франции, Югославии, Белоруссии и Китае. Причем многие из них разработаны на основе российских технологий.
— Вы имеете в виду трубобетон?
— Конечно. Трубобетон — это разработка российских ученых. Трубобетон родился в 30-е годы прошлого века. В 1932 году профессор А. А. Гвоздев, столетие которого недавно отмечалось, впервые в мире опубликовал работу по методике расчета трубобетона как конструкции. С того времени трубобетон стали использовать и развивать во многих странах. Больше всего сегодня трубобетон распространен, как ни странно может кому показаться, в Китае. А я знаю, почему. Потому что в 1961 году в нашей стране, в МИСИ, защитился аспирант, ныне — профессор, доктор Цай. Я с ним давно знаком. Шесть лет назад первый вопрос, который он мне задал, когда я был в Китае: «Разве вы не строите в России с применением трубобетона — это же ваша технология?» Да, вот такие мы «умные» — сами основатели этого метода, а — не строим.
Предлагаемая нами новая архитектурно-строительная система «ИМЭТ» включает возведение каркасов из трубобетона в сочетании с перекрытиями из преднапряженного бетона с натяжением на бетон в условиях строительной площадки и новых монолитных легких ограждающих конструкций из капсулированного керамзитового гравия (технология «Капсимэт»). Эта новая система может служить технологической основой массового строительства жилья и объемов соцкультбыта в России.
Нами разработан конструктив высотного здания, которое в среднем по своей эффективности превосходит все, что мы сегодня строим по высоткам в Москве. Благодаря нашим решениям можно строить каркасные здания, максимально надежные и устойчивые против терактов, против сейсмики, выразительные и долговечные. В прошлом году в Департаменте градостроительной политики, развития и реконструкции города на научном совете мы докладывали нашу работу и получили поддержку руководителя департамента Владимира Иосифовича Ресина. К сожалению, от поддержки до реального воплощения слишком далекий путь. А в Китае уже сотни зданий ежегодно строят по схожей технологии, сотни. Представляете, как обидно. Посмотрите, один Шанхай чего стоит — более тысячи небоскребов, из них минимум сотня в трубобетоне. И в Пекине такая же картина.
Необходимо привести и пример казах-ских инженеров и строителей — около шести лет назад делегация проектировщиков и технологов Казахстана побывала у нас в институте и очень заинтересовалась технологией трубобетона. Получив от нас информацию, они не поленились полететь в Китай и наладили контакты. Результат: сегодня в Казахстане по новой технологии проектируется и строится около 3 млн кв. м жилья в г. Алма-ты с повышенной 9-балльной сейсмостойкостью. Это Манхеттен-Казахстан. Главное ноу-хау казахских строителей, как они пишут в Интернете, — «технология трубобетона, технология будущего».
— Марсель Янович, некоторые строители для получения трубобетона используют старые трубы, бывшие в употреблении. Это вызвало негативную реакцию со стороны некоторых специалистов. Как вы к этому относитесь?
— Так могут рассуждать только неосведомленные инженеры. Это хорошее решение. Дело в том, что как конструкция трубобетон лишь в небольшой степени зависит от состояния труб. Почему? Приведу примеры. Мы располагаем сегодня мировой технической информацией в виде не только нормативной базы, но и сотни патентов: японских, американских, китайских, десятков диссертационных работ и монографий по применению трубобетона. Очень интересно сегодня наблюдать развитие технологий трубобетона во всем мире. Например, китайцы считают, что трубы должны быть нержавые, мало того, они внутри труб делают еще определенные рифления, конструируют спирали, для того чтобы повысить их строительно-технические свойства.
Японцы делают совершенно по-другому. Они берут стальные трубы, внутри трубы помещают полимерный чулок. Таким образом изолируют бетон от стальной трубы и заливают бетон в стальную трубу с изоляцией. Они считают, что трубобетон наоборот показывает более высокие характеристики в том случае, когда у него нет контакта с металлом. Сегодня получается, что правы и те, и другие.
— А разве можно использовать ржавые трубы?
— Да, это вариант, когда вместо полимерных прослоек, которые используют японцы, работает ржавчина как демпфирующий слой. Потому что процесс ржавления не продолжается в трубобетоне, там цементный камень работает как ингибитор, он закрывает главное — от чего идет ржавчина — кислород. Когда вы стальную трубу наполнили бетоном, у вас доступ кислорода к металлу прекратился. Все просто…
Зато сегодня бывшие в употреблении трубы можно купить дешевле в два-три раза, вот в чем соль, экономика. Но сегодня новые стальные трубы тоже хороши, почему? В среднем они сегодня стоят на уровне арматуры. При этом их применение дает экономию металла. Сейчас китайцы считают, что они где-то в два раза экономят металл при строительстве высотных зданий и возводят здания с высокой сейсмостойкостью, надежностью и долговечностью.
Трубобетон отличается несколькими необычными свойствами. Ключевым свойством является несущая способность. Если вы сегодня возьмете вариант стальной конструкции несущей колонны, железобетонной колонны и колонны из трубобетона, то вы получите закономерность: колонна из трубобетона несет в два раза лучше, больше, чем железобетонная, и в три раза больше, чем стальная. Представляете? То есть несущая способность трубобетона определяет минимальные затраты материала, причем чем больше этажность здания, тем этот эффект выше. Это первое.
Второй вопрос — несущая способность и устойчивость при предельных нагрузках определяют надежность конструкции и одновременно все эксплуатационные качества. Стальная колонна, железобетонная колонна подвержены так называемому мгновенному обрушению. Если у вас большая нагрузка на колонну, она у вас может разрушиться и сложиться мгновенно, вот вам пример — «Трансвааль-парк», его кровля обрушилась при экстремальной перегрузке почти мгновенно, так как по колонне в виде стальной трубы прошли трещины, труба сложилась, и крыша упала. Или, например, железобетонные колонны. Под предельной нагрузкой появляются трещины, и тогда как бритвой срезает такую колонну. Только трубобетонная колонна, по сути, не подвержена обвальному обрушению.
— Марсель Янович, а как прошли переговоры в Ханьчжоу? В Китае хотят применять вашу технологию?
— У китайских специалистов интерес большой. Правда, они и без нас в два раза больше вводят добавок при помоле цемента, до 40%. Но это для них предел. Дальше они наблюдают существенное падение свойств цемента. Однако когда они слышат о том, что благодаря нашему методу можно вводить добавки в еще большем количестве без потери качества цемента, конечно, это их впечатляет. Скажу самое важное. Дело в том, что цемент сегодня, при его применении в строительстве, раскрывает свой потенциал максимум на 20—25%. Это та часть цемента, которая дает марочную прочность в бетоне и обуславливает его строительно-технические свойства. Вся остальная масса цемента, по сути, расходуется бессмысленно. Возможности механохимических активированных цементов позволяют получить на их основе сверхпрочные бетоны марок 1300—1500!
Этой технологией мы занимаемся уже два десятка лет, во всем мире уже построено более тысячи зданий с трубобетонным каркасом, в основном высотных. Российская наука внесла в новую технологию, ее теоретическое обоснование и расчетную базу самый большой вклад, но для наших проектировщиков и строителей, к сожалению, наиболее перспективная технология высот-
ного и массового строительства остается неизвестной. Некому в России заставить строителей и инвесторов строить больше, быстрее, надежней и дешевле. Никто нас не слышит. Никто в Правительстве, никто в строительной индустрии, никто…
Алексей АЛЕКСАНДРОВ
Фото автора и Марселя Бикбау
